Алиса шла неторопясь, каждый шаг, каждое движение, отдавалась в сердце. Как будто тело понимало, что сейчас с ним сделает его хозяйка. Алиса заметила ларек и, подойдя, попросила: красного вина, и сигареты. Откупорив бутылку, она стала пить жадно, как будто она была усталым путником, а вино водой. Алиса думала, что, выпив ей, станет легче, но легче не становилось. Только тяжелее и еще она захмелела. Алиса зашла в какой-то подъезд, кокого-то серого дома, точно такого же, как все другие дома. Поднявшись на крышу, она села, свесив ноги с карниза. И достала сигарету. Закурив, она стала смотреть вниз. Мимо шли люди, куда-то торопились, по своим делам, но у нее Алисы, дел не было, не было уже ничего. Только последняя сигарета длинною в одну жизнь. Она Алиса так решила… Она услышала звук открывающееся двери и оглянулась, какой – то парень зашел с мольбертом, он удивленно посмотрел на Алису, и хотел уже уйти, но она его остановила:   
-Эй, не уходи, посиди со мной, пожалуйста.
-Ладно, - сказал он удивленно и, подойдя к Алисе, поставил мольберт.
-Ты любишь рисовать город? – спросила она.
-Да, люблю. И людей незнакомых люблю рисовать.
-А знакомых? - спросила Алиса, выпуская дым из о рта.
-Знакомых тож люблю…
Парень удивленно смотрел на эту девушку, таких он не видел. Она была грустная и в то же время на ее губах была улыбка. В руках она держала бутылку и сигарету. И делала все медленно, как будто получала удовольствие в последний раз.
-Можно тебя зарисовать? – спросил он.
-Можно, если успеешь, - сказала она равнодушно.
-А ты уходишь?
-Как докурю, так уйду.
-Я успею, - сказал он.
Девушка была красивая, и черты лица, он нарисовал довольно быстро, с глазами пришлось повозиться, он хотел показать, ту грусть, которую видел. Вдруг у девушки зазвонил телефон, она поднесла к глазам и посмотрела, кто звонит. Похоже, тот, кто звонил, вел ее в ярость, она сжала губы, и пристав со злостью кинула телефон с пятнадцатого этажа и прошептала:
-Получай, гад!
Послышался легкий дзынь и парень, подойдя к барьеру, увидел, что симпатичная nokia , разлетелась по деталькам.
-Ты чего? - спросил он удивленно.
-Рисуй, а то не успеешь, - сказала она и вновь начала курить.
Парень заметил, что осталось пол сигареты, и принялся за роботу.
Зарисовка была уже почти готова, как девушка встала, поставив бутылку на край крыши, и бросив окурок, перелезла через бордюрину, и сказала:
-Приятно было поболтать, ну все пока! Как говориться memento more, красавчик!
Парень поняв, что хочет она сделать, рванулся к ней и уже почти схватил ее, но руки схватили только воздух.
Девушка прыгнув, закричала:
-Нет смысла! Нет…
Парень смотрел с широко открытыми глазами, на это, а она как брошенная злой рукой кукла, летела вниз. Почему-то он отчетливо видел ее лицо, она не плакала, не кричала, на ее губах была та же грустная улыбка.
Парень видел как она приблежаеться к земле. Закрыв глаза, что бы не видеть того, что должно произойти через секунду. Он услышал легкий стук, не хотя открыл глаза и вздрогнул. Девушка лежала, вывихнув в невероятной позе руки и ноги. Он надеялся, что она не расшиблась на смерть, и побежал домой звонить в скорую. Но как он ошибался. Она бы не прыгнула, зная, что не умрет…
А где-то, в Алисином дневнике, написана надпись, последняя надпись: «нет смысла…».
Эт отрывок из моей повести.

Отредактировано Иринк@ (2009-06-08 08:03:05)

...Одиночка...
Есть немного и троготельного и печального...на то и старалась

11 июня, 2009 год. Четверг, вечер....
Все чаще передо мной открывается страшная правда жизни. Все чаще я понимаю, что прощаюсь с детством. Я сижу и плачу. Тупо? Да! И еще как! Плакать по тому, что уже было. Плачу, потому что больше не смогу, не смогу делать всякие дурацкие вещи. Петь на улице, смеяться во все горло, глупо улыбытся, когда почти все хмурятся. Помню, как мы все строили домики в песочнице. У каждого была своя территория, дом в котором жила твоя кукла. Мы делали кроватки из песка и столы и стулья. Рыли бассейны…даже делали водопровод! И огород! Садили там одуванчики…делали для куклы блюда из калины! Еще играли в поваров. У нас была маленькая посудка в которых мы варили суп, делали салат. Торт чаще всего муравейник, потому что другие просто не получались. Делали магазин. В бутылки из фанты и колы, намешивали черную и оранжевую краску…и это так было похоже на настоящие! Один раз Ленка нашла бутылку пива, открытую, но там чуть-чуть было. Пиво не вылила, а поставила в игрушечный магазин. И как к ее отцу пришел друг. Он это пиво купил у нее за двадцать рублей…помню, как мы ее завидовали! Наш «магазин» развивался. Мы делали весы. Ставили камень, а на него досточку. И взвешивали на них конфеты – мелкие камни. Играли в полицейских и преступников, ангелов и бесов, в казаков разбойников. В сейлор мун даже играли. Я была Усаги, потому что у меня были светлые длинные волосы. Строили дома для собак. У нас была беременная собака и у нее не было хозяина. И мы построили два дома для нее и ее мужа. А потом баба Валя эти домики разрушила и заставила стаскать нас все камни на помойку…как мы ее за это ненавидели! А когда к нам приезжала Света, мы строили домики для куклы в кузове машин. И как пили парное молоко. Хотя я его ненавижу, но мне приятно его вспоминать. Как с родителями шарилась по лесу и собирали смородину и помню, как я доводила маму, верещала, что меня едят комары. Помню, как катались на лодке на острова, я это до сих пор люблю. Мама, Ленка и Анька любили снять купальники и играть в динозавриков, пока пап рыбачил. «Динозаврики» – это мамино изобретение.  Когда ногами отталкиваешься от песчаного дна и твоя фигура напоминает динозаврика. Я до сих пор боюсь водорослей и когда мама оттаскивала меня на себе туда, я крепко за нее держалась и кричала. Помню, как гадали в бане, уже было 12 часов и я ходила, искала ложку в песочнице, что бы растопить в ней воск. Домой зайти боялась, что бы мама не загнала домой. И так и не нашла…жаль! Помню, как мастерили домик из Настиного сарая. Папа смастерил туда полочки. Мы принесли туда игрушки и книжки, там был сто и стулья, старый диван и какая-то тряпка место ковра, мы там уединялись, притаскивали карты и еду. Нам казалось это прикольным,…а потом кто-то забрался в него, хотя он был на ключе, и поразбросал все там, но ни чего не взял. После этого мы там не играли, сейчас там наброшены доски, и как-то грустно смотреть, на то где мы проводили лучшие свое время. И баня где, когда была маленькая, спряталась от бульдога и любая тень мне казалось, что собака встала на две лапы и сейчас откроет баню и войдет, и когда дверь начала открываться я, помню, что жутко испугалась…а это была мама. Я стала плакать, а потом еще и получила. Потому что мама искала меня по всему поселку и хотела бежать уже в милицию. И этой бани уже нет! Помню, что верила в деда мороза и пыталась его выследить! Но…я не верила дедам в детском саду. Мы до сих пор ложем подарки под елку. Ведь это так приятно когда открываешь утром глаза и бежишь посмотреть, что же принес тебе «Дед Мороз». Я помню, как написала письмо Дедушки в великий устюг. Ответ пришел на следующий новый год и я разочаровалась. Потому что письмо было распечатано на компе, и в колонке  Хорошая                          ….    ….было просто внесено мое имя. Помню, как ждала  День Рожденья…подарков, торта…мама всегда пекла его сама. А сейчас нет этого ощущения праздника. Нету! И честно мне даже больше в прикол напиться, чем поесть праздничного ужина. Я расту. Но я не хочу. Уже сейчас я заставляю мечтать себя не о будущем, а о сказке. В мыслях создаю фентази истории. Даже сны мне снятся другие. Раньше хоть телепузики, а сейчас... я не буду писать об этом мне противно! Было это раньше и когда я смотрю на все, что было я плачу…тихо, что бы никто не услышал, я не люблю когда меня жалеют, просто ненавижу! А что ждет меня? Надеюсь, что не менее интересное будущее. И когда я буду старой развалиной,  мне будет, что вспомнить…